Раздел I. Общие проблемы философии права

способностей, талантов и т. д.) не должен иметь в своем индивиду­альном пользовании ничего такого, чего не могут иметь и все ос­тальные. Отсюда и та заранее предопределенная ограниченная мера потребительского равенства, признание и осуществление которой составляют цель и содержание уравнительной регуляции. Такой исходный потребительский минимум неизбежно ведет и к миними­зации труда и его производительности: мера труда в силу обрат­ных связей все же стихийно приходит задним числом в соответст­вие с низким пределом потребления и даже имеет тенденцию опус­титься ниже этого предела — по внутренней логике отношений, игнорирующих объективный масштаб правовой регуляции труда. И как следствие подобного игнорирования — взлет потребитель­ской психологии в условиях потребительского дефицита, порож­даемого неэффективностью и низким качеством труда при социа­лизме.

Ясно также, что заданную уравниловкой ограниченную меру потребления и труда можно нормативно выразить лишь установле­нием соответствующей ограниченной меры того, что дозволено (раз­решено), и запрещением (прямым и косвенным) всего остального, так или иначе выходящего за узкие рамки прямо дозволенного. Таким образом, минимум реально дозволенного и максимум запрещенно­го — необходимое проявление существа уравнительной регуляции, а вовсе не чей-то субъективный произвол. Вообще, в ситуации урав­ниловки популярное социалистическое слово "нельзя", ставшее сим­волом произвола, воодушевлено идеей добра, правда, ложно поня­того — всеобщим счастьем потребительского равенства. Как гово­рил Гегель, все в мире не просто испорчено, а испорчено на "хоро­шем" основании.

Уравниловка отрицает правовое равенство свободных лиц и подменяет равенство в мере свободы и ответственности произволом и несвободой. Она стремится ко всеобщей нивелировке. Но такое произвольное отрицание реальных различий жизни, будучи лишь иллюзорно-утопическим преодолением действительности, возмож­но лишь на основе приказных норм. Внутренне противоречивый смысл уравниловки может быть внешне выражен, конкретизиро­ван и представлен лишь в хаотической, неопределенной и необо­зримой массе властно-силовых норм, устанавливающих содержа­ние и границы соответствующих дозволений и запретов. Произвол, первоначально и внутренне присущий принципу уравниловки, про­низывает все формы его проявления, выражения, реализации и защиты.

Определяющую роль при уравнительном типе регуляции, не­смотря на обилие запретов, играют как раз дозволения (разреше­ния) как способ регулирования общественных отношений. Именно исходный минимум дозволенного (прежде всего в сфере труда и потребления) нуждается как в непосредственной силовой защите,