Глава 10. Личность, право, государство

111

правовые нормы, было сугубо римским правом и правом только для римлян (отсюда и его обозначение как квиритского права, т. е. как права исконных римлян).

Подобная зависимость гражданско-правовой правосубъектно­сти от политической сохранилась (правда, в значительно ослаблен­ной форме и не столь явно) и в гораздо более развитых условиях разделения сфер гражданского общества и политического государ­ства. И в наши дни повсюду, даже в наиболее развитых странах, лица без гражданства (т. е. те, кто не являются гражданами именно данного государства) оказываются так или иначе ущемленными также и в неполитической сфере жизни этой страны — в качестве; членов гражданского общества, субъектов частного права, участни­ков гражданско-правовых отношений. Так что и все современные! национальные системы права имеют свои "квиритские" ограничи­тели. Да и само различение прав человека и прав гражданина озна­чает, что права гражданина как политического субъекта и в наше время — это трансформированные "квиритские" привилегии и в непосредственно политической сфере, и в относительно и условно неполитической области частных интересов и гражданско-право­вых отношений.

Все это свидетельствует о тесной внутренней взаимосвязи пуб­личного и частного права как относительно самостоятельных час­тей единой системы действующего права. В контексте постсоциа­листического движения к правам и свободам человека и граждани­на, к господству права, к гражданскому обществу и правовому го­сударству очевидна необходимость одновременного, согласованно­го, взаимодополняющего и взаимоутверждающего развития начал, норм, институтов и частного, и публичного права — вопреки рас­пространенным ошибочным представлениям, будто главное, что нам нужно сегодня для рыночного общества, — это частное право, а публичного права, мол, у нас и так много со времен социализма. Этим легкомысленным утверждениям как раз и соответствуют зна­комые всем нам реалии криминального базара с бесчинствующими стражами порядка.

Права и свободы человека и гражданина, провозглашенные во французской Декларации 1789 г., приобрели общемировое звуча­ние и стали императивами обновления и гуманизации обществен­ных и государственных порядков.

Эта Декларация, испытавшая влияние предшествующего опы­та в области прав и свобод человека (в частности, англосаксонских традиций в составлении и принятии Биллей о правах, Декларации независимости США 1776 г., Конституции США 1787 г. и т. д.), в Дальнейшем, в свою очередь, сама оказала огромное воздействие на процесс борьбы против "старого режима" во всем мире, за по­всеместное признание и защиту прав человека и гражданина, за практическую реализацию идей правового государства. Она стала

112