Глава 1. От социализма к цивилизму. Концепция цивилитарного права 325

рии реального социализма значительно милитаризировал его, ока­зав негативное влияние почти на все аспекты строительства и функ­ционирования нового строя.

Налицо, таким образом, целый ряд несовпадений и расхожде­ний между марксистскими предположениями об условиях и реаль­ными условиями пролетарской революции и строительства нового общества. Число этих и связанных с ними расхождений (объектив­ного и субъективного характера) можно продолжать до бесконечно­сти. Но не в этом суть дела.

История ведь не находится на службе какой-то социальной теории (в данном случае — коммунистической) и не создает специ­ально для ее реализации какие-то идеальные условия. Напротив, сплошь и рядом социальные идеи, проектируемые на одну ситуа­цию, начинают осуществляться при совершенно иных обстоятель­ствах.

Также и в содержательном плане связи предшествующей тео­рии и последующей практики в принципе не могут быть прямоли­нейными и однозначными — в отличие от, скажем, совпадения сим­вола и реалий в магии или слова и дела в мифологическом акте божественного сотворения мира.

И сопоставляя положения марксизма с практикой пролетар­ской революции и социалистического строительства в России, сле­дует иметь в виду, что реализация идей (социальных, политиче­ских, правовых и т. д.) на практике — это не односторонний и авто­матический процесс преобразования и сотворения действительно­сти в соответствии с теми или иными идеями, овладевшими масса­ми, но и одновременно трансформация, изменение, преобразование самих этих идей в соответствии с объективной логикой практиче­ских действий и реалий действительности. Историческая практика выступает как критерий истины также и в том плане, что лишь во встрече определенной социальной теории (в том числе и марксиз­ма) с историческими реалиями, лишь в процессе ее практической реализации, лишь в проверке на действительность обнаруживают­ся, проявляются и проясняются ее подлинный смысл и значение.

Расхождение "грубой" практики с "чистой" идеей, отклонение жизни от теоретического проекта, словом, разного рода "деформа­ции" и "искажения" учения в ходе его воплощения в жизнь — эти и подобные упреки, обычно адресуемые жизни, по сути дела отно­сятся и к учению. Ведь максимум, что можно требовать от практи­ческого движения и дела, — это руководствоваться соответствую­щей социальной теорией, и минимум, что следует адресовать дан­ной теории, — это ответственность (и в высоком, позитивном смыс­ле слова, и в обычном, негативном значении) и за реализованное, и за нереализуемое, и за "искаженное", "деформированное", "лож­но" понятое и т. д. Как говорится, брошенный камень принадлежит уже дьяволу. По аналогии с этим можно сказать, что теория преоб-

326 Раздел IV. Проблемы постсоциалистического права и государства

разования жизни уже по логике вещей отдана во власть самой жизни, практических сил, интересов, страстей и бурь.

В результатах исторического процесса (успехах и неудачах, победах и поражениях, достижениях и потерях) по-своему соуча­ствуют и теория, и практика. И лишь на такой основе и в такой перспективе взаимосвязей логического (теоретического) и истори­ческого (практического) можно уяснить как историко-практиче-ское значение определенной теории, так и теоретический смысл, логику становления и развития соответствующей исторической практики.

В этой связи представляются неисторическими, теоретически несостоятельными и наивными попытки развести между собой и противопоставлять друг другу саму по себе "чистую" коммунисти­ческую идею, с одной стороны, и реалии практического социализ­ма, с другой.

Когда, например, коммунистическую идею пытаются "очистить" от недостатков и пороков реального социализма, "освободить" от ответственности за неудачную практику и т. д., то этим самой идее, вопреки наивным намерениям, оказывается дурная "честь". Ведь по такой логике дискредитируется не только практика, но и идея. В социальных идеях, теориях, учениях важна и ценна не их "чисто­та" или помпезная роль "идеала", а, в конечном счете, их практи­ческая реализуемость, историческая значимость. Что это вообще за идеи, которые никак не воплотятся в жизнь, в практические дела?! И почему то, что нельзя было (несмотря на неимоверные усилия) реализовать в прошлом, удастся осуществить в будущем? Неуже­ли истории больше делать нечего, как повторяться по желанию и заказу соответствующих идеологов, чтобы еще раз проэксперимен-тировать и перепроверить то же самое?

Легкомысленное отношение к реальной истории, недоверие к ней, несерьезность в анализе и оценках хода и итогов истории прак­тического социализма затрудняют поиски реального пути развития общества, ориентируют на повторение подновленных утопических прожектов (но уж на этот раз, как уверяют, — с соблюдением "чис­тоты" замысла и точности его исполнения).

То же игнорирование логики и истории становления и раз­вития реального социализма в его взаимосвязях с доктринальным социализмом (марксизмом и его продолжением и развитием в но­вых социально-исторических условиях — ленинизмом) проявляет­ся и во многих других формах.

Так, весьма распространено (как у нас, так и во многих других бывших соцстранах) представление об исторической "ошибочно­сти" социализма (и как теории, и как практики) и возможности исправления этой "ошибки" посредством простого разрыва с про­шлым и волевого выбора для себя какого-то более привлекательно­го и подходящего будущего.