Раздел V. История философии права и современность

эта соборность-коммюнотативность выступает как "борьба за боль­шую социальную справедливость"¹ в самом этом царстве Кесаря. "Окончательная победа царства Духа, которая ни в чем не может быть отрицанием справедливости, — замечает Бердяев, — предпо­лагает изменение структуры человеческого сознания, т. е. преодо­ление мира объективации, т. е. может мыслиться лишь эсхатологи­чески. Но борьба против власти объективации, т. е. власти Кесаря, происходит в пределах царства объективации, от которого человек не может просто отвернуться и уйти"².

Итак, хотя в этом царстве Кесаря и не может быть подлин­ной свободы и справедливости, однако несмотря ни на что каждый человек по духовной природе своей призван стать личностью и бо­роться за расширение и утверждение возможно большей свободы и справедливости в этом мире, приближая тем самым царство Духа.

Такое понимание смысла и судеб свободы в объективном мире лежит в основе и бердяевской трактовки проблем соотношения права и закона, права и государства.

Центральное место в бердяевской концепции правопонимания занимает положение об абсолютных и неотчуждаемых правах человека, имеющих божественное (и духовное) происхождение и идущих от Бога, а не от природы, общества, государства. Корни этого права в том, что "от Бога происходит лишь свобода, а не власть"³.

Государство же, по этой версии христианского персонализма, было создано в грешном мире актом насилия, и оно лишь терпимо Богом. В силу своего нехристианского происхождения и нехристи­анской сущности, несвященного и неблагодатного характера госу­дарство (царство Кесаря) находится в трагическом конфликте и борьбе с личностью, свободой, царством Духа. Трагизм этот состо­ит, по Бердяеву, в том, что, с одной стороны, личность не может в этом грешном и злом мире объективации жить без государства и поэтому признает его некоторую ценность и готова действовать в нем, неся жертвы. С другой стороны, личность неизбежно восстает против государства, этого "холодного чудовища"⁴, которое давит всякое личное существование.

В иерархии ценностей ценность личности выше ценности государства: личность принадлежит вечности, несет в себе образ

¹ Там же. С. 355.

³ Там же. С. 313-314. В данной связи Бердяев весьма вольно (в интересах своей концепции христианского персонализма и эсхатологического анархизма) ^тР^акто°~' известные слова апостола Павла "Нет власти не от Бога" в том смысле, что^он "никакого религиозного значения не имеют, - их характер чисто ^ист₎°Р^иче,^С1;"^_е относительный, вызванный положением христиан в Римской империи . — 1ам С 411

⁴ Бердяев H.A. О назначении человека. С. 174. Такую характеристику государства Бердяев использовал вслед за Ф. Ницше.